Пути покаяния Православие.

Н.Е. Пестов

"Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче".

(Из великопостных песнопений)

Как лучше исполнять призыв к покаянию? Как на­чать действительное деятельное покаяние, чтобы восхи­тить приблизившееся к нашей душе Царствие Божие?

Как достичь того, чтобы чувство покаяния, как роса духовная, сошло на наше окаменелое сердце, умягчила его, очистила, омыла, преобразила его и сделала его достойным присутствия Святого Духа?

Здесь тот же путь от внешнего к внутреннему, от внешних признаков и внешних подвигов покаяния к зарождению в сердце сокрушения и ненависти ко греху.

Как говорит прп. Исаак Сириянин: «Если не пла­чешь в сердце своем, то, по крайней мере, облеки в плач лицо твое». А еп. Игнатий (Брянчанинов) так характе­ризует постепенный переход от внешнего покаяния (самоукорения) к раскрытию в душе сердечных, благочес­тивых переживаний:

«Самоукорение имеет, при начале упражнения в нем, характер бессознательного механизма, т. е. произносит­ся языком без особенного сочувствия сердечного, даже в противность сердечному чувству; потом мало-помалу сердце начинает привлекаться к сочувствию словам самоукорения.

Наконец самоукорение будет произноситься от всей души при обильном ощущении плача, умалит перед ними и закроет от нас недостатки и согрешения ближних, примирит со всяким человеком и обстоятельствами и соберет рассеянные по всему миру помыслы в делание покаяния, воодушевит и вооружит непреодолимою си­лою терпения».

Не будем обманывать себя, что мы, хотя бы с внеш­ней стороны, уже начали деятельное покаяние.

В чем свидетельство нашего покаяния? Ведь недо­статочно же того, чтобы рассеянно, но по привычке почитывать с утренним правилом 50-й покаянный пса­лом и время от времени говорить на исповеди священ­нику те грехи, которые случайно сохранились в нашей памяти?

Дело не в отдельно проявившихся грехах. Дело в источниках их происхождения.

Чтобы привести горницу в чистоту и порядок, недо­статочно переловить случайно набежавших тараканов. Если не будут разорены их гнезда, то никогда не пере­станут появляться новые и новые тараканы.

Итак, надо устранить причину появления тараканов, обнаружить и разорить гнезда, т. е. обнаружить и иско­ренить наши страсти: гордость, маловерие, эгоизм, жес­токость и другие пороки души. Вот чего мы должны искать в Таинстве покаяния сверх прощения сказанных духовнику грехов

По причине нашей духовной слепоты и атрофии нашего внутреннего ока подвиг покаяния — трудное дело для души. Поэтому увидеть грехи свои и принести за них сердечное покаяние — это великое дело. Об этом так пишет прп. Исаак Сириянин: «Восчувствовавший грехи свои лучше того, что молитвою своею воскрешает мертвых... и кто сподобился увидеть самого себя, тот лучше сподобившегося видеть ангелов».

А о. Иоанн С. добавляет к этому: «Видеть грехи свои в их множестве и во всей их гнусности — действи­тельно есть дар Божий».Поэтому дело покаяния надо начинать с усиленной горячей молитвы о том, чтобы Господь благодатью Своею открыл нам наши грехи и таящиеся в нас страсти и пристрастия.

Как говорил о. Алексий Зосимовский: «Надо особен­но бояться той грязи в душе, до которой трудно доко­паться, той грязи, которая гнездится в таких тайниках нашего сердца, где никакая человеческая помощь не сможет заставить ее обнаружиться во всей ее закосне­лости, где может помочь лишь десница Божия».

При этом помощь Божия часто проявляется к нам в том, что, при нашей слепоте на внутреннее зрение, наши грехи и погрешности нам открывают наши близ­кие. «Поэтому, — пишет о. Александр Ельчанинов, — не умеющим видеть свои грехи рекомендуется обра­щать внимание, какие грехи видят в них близкие люди, в чем упрекают. Почти всегда это будет верное указа­ние на наши действительные недостатки».

Как пишет архимандрит Борис (Колчев): «Покаяние обычно есть долгий и узкий путь очищения сердца от скверны. Этот путь мучителен и труден и непосилен человеку, если благодать Божия не укрепляет его, не научает, не утешает, не орошает огонь подвига росою Духа Святого. Иначе говоря — путь непосилен, если не начинает человек стяжать среди своей невидимой бра­ни то Царство Божие, которое он вожделеет и за кото­рое борется до крови души. Благодать Божия, как луч солнца, открывает дверь Царства Божия внутри его».

Не по силам нам будет подражание подвигам свя­тых и преподобных. Но таких подвигов и не требует от нас Господь. Мы так больны душой, так немощны ду­хом, так расслаблены в наших привычках и склонности к легкой, беззаботной жизни, что должны начинать с легких ступеней самопринуждения и воздержания.

Надрыв опасен и в духовной жизни. Духовный рост Господь сравнивает с ростом растений (Мк. 4, 26), а последние вырастают из малого зерна и растут посте­пенно, незаметно для глаз.

Важно начать дело деятельного покаяния, но еще важнее продолжать его неослабно, приучая себя посте­пенно к новым ступеням духовного подвига. В этом залог успеха и достижений. При этом у каждого долж­ны быть свои начальные ступени духовного делания, зависящие от физических сил, обстоятельств жизни и сложившихся привычек.

К одному египетскому отшельнику зашел поселянин и заметил, что в келье подвижника было чисто, на по­стели лежала циновка, а в печи варился суп из овощей.

«Эге, — подумал поселянин, привыкший к неприхот­ливой жизненной обстановке, — этим преподобным отцам подвижникам живется совсем не так уж плохо».

Но старец был прозорлив и, узнав духом мысли поселянина, спросил его:

— Как привык ты спать?

— Я обычно сплю на земле около своего поля, где работаю днем, — отвечал поселянин.

— А из чего состоит твоя обычная пища?

— Черствый хлеб, сухие финики и похлебка из зелени.

— Итак, ты, очевидно, не терпел бы лишений, живя на моем месте? — сказал старец.

— Но не думай так обо мне. До того, как стать иноком, я был царедворцем, жил во дворце, спал на пуховой постели, а здесь ты видишь глиняный пол и тонкую циновку. Там у меня было множеств слуг, и я питался роскошными яствами; здесь я сам варю себе овощи. Легко ли это после моей прежней жизни?

Так и у нас: у одного вначале может быть одна мера поста, поклонов, молитвы, бодрствования и воздержания, У другого она должна быть меньшей, или, может быть, большей: назначение ее есть дело духовного руководи­теля.

При этом не так важна форма духовного подвига и воздержания — не на форму смотрит Господь: Он смот­рит на горение нашего сердца, а силу этого горения оценивает степенью наших усилий. Лишь бы не щадить себя, лишь бы глубоко затрагивать свою лень, косность, изнеженность и дурные привычки.

При этом следует заметить, что при остановке на этом пути — тесном пути несения подвига покаяния — подвиг может постепенно прекратиться и сходить на нет.

Если мы привыкли к чему-либо и переносим внеш­ние подвиги покаяния без всяких усилий, в силу при­вычки и без внутреннего сокрушения, то в выполнении этого мало заслуги, если у нас не проявляется внутрен­него горения покаяния.

Прп. Варсонофий Великий говорит по этому поводу: «Путь же сей (покаяния) состоит в том, чтобы проходи­мое и оставляемое нами позади не привлекало нас об­ратно, иначе явимся на том месте, из которого вышли, достойные осуждения, и труд наш будет напрасен».

Тот же св. отец дает такое описание настоящего духовного подвига:

«Трудно спастись, и как заблуждается тот, кто дума­ет спастись, успокаивая себя во всем... Всякий покой телесный мерзок Господу нашему и удаляет от Него, ибо Он сказал Сам: "Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь" (Мф. 7, 14). Избрать этот путь — есть добрая воля, и тот, кто держится его, во всяком деле произволь­но избирает себе скорбь по силе своей... и ко всякому из требуемых нуждою действий своих примешивает небольшую скорбь...

Например, могу лечь спать на мягкой, набитой пу­хом постели, но... по собственному желанию ложусь на рогоже, стыдясь и этого, потому что другие упокаиваются на голой земле.

И еще: нахожу ли близко воду и удобные поварни? Как делатель, должен избрать наиболее далекую из них, чтобы нанести телу небольшую скорбь.

Еще могу ли иметь хорошую пищу и чистый хлеб? Должен предпочесть худшее, чтобы поскорбеть хотя немного, вспоминая томящихся голодом, а тем более Владыку нашего Иисуса, Который вкусил желчи и ук­суса ради меня. Это-то и есть воля по Богу.

Воля же плотская состоит в противном сему, т. е. чтобы во всем иметь покой. Что говорим всякий день: "Вот, посмотри, брат, пища пригорела и я не могу ее есть" и прочее...

Братия, не помню, чтобы, найдя совершенный покой, мы когда-нибудь воспользовались им, но всячески ста­рались примешивать отовсюду малую тесноту и скорбь, боясь Того, Кто сказал: "Чадо, вспомни, что ты уже получил доброе твое в жизни твоей" (Лк. 16, 25).

Так поступали мы и тогда, когда многие стяжания приходили в наши руки, и знает Бог, в какой нищете жили мы ради Обнищавшего для нас.

Нехорошо давать себе покой во всем. Кто ищет сего, тот живет для себя, а не для Бога, ибо такой (человек) не может отсечь свою волю».

И далее прп. Варсонофий говорит про себя: «Будучи болен, я никогда не ложился и не оставлял своего ру­коделия, хотя и сильные болезни меня постигали».

К труду покаяния относится и терпеливое перенесе­ние обид. Об этом так говорит тот же св. отец: «Также и кто постарается по своей воле понести терпеливо досады, поношения, бесчестие и лишения за сделанные им грехи, тот навыкает смирению и труду, и ради их прощаются ему согрешения его, по слову Писания: "Призри на страдание мое и на изнеможение мое и прости все грехи мои" (Пс. 24, 18)».

В чем нам каяться? Св. Иоанн Златоуст учит:

во-первых, в собственных грехах;

во-вторых, в грехах, на которые мы навели ближних через побуждение, соблазн или дурной пример;

в-третьих, в том, что мы не сделали тех добрых дел, которые мы могли бы сделать;

в-четвертых, в том, что мы отвели ближнего от доб­рых дел, ибо о всех таких делах надо спрашивать свою совесть и память и молить Бога о просветлении их. Нам надо внимательно просмотреть нашу жизнь, наши обычаи, поступки, слова, пожелания, мечты, мысли, наше отношение к Богу, ближним и обязанностям и открыть свои пороки, страсти, дурные склонности, при­вычки и духовные немощи. И здесь нельзя пренебре­гать никакими «мелочами», на которые мы склонны не обращать внимания.

Прпп. Варсонофий и Иоанн так говорят об этом: «Берегитесь, как бы не облениться и не прийти в нера­дение, потому что это очень опасно; но даже и в вещах, кажущихся малыми, не презирай заповеди».

В истории Церкви бывали случаи, когда Господь возвращал на землю души, уже начавшие проходить «мытарства», т. е. испытание греховности. Эти души рас­сказывали, что суд над душой поистине страшен; ответ надо давать за каждую напрасно убитую букашку, за каж­дую неправильно истраченную монету, за каждое празд­ное слово, за мысль осуждения, ропот в душе и т. д.

Естественно, что степень и формы покаяния будут зависеть от характера грехов. Последние прп. Серафим разделяет на три ступени.

К первым он относит наиболее легкие прегрешения, которых, по его словам, не чужды даже праведники. («Семь раз упадет праведник и встанет» — Притч. 24, 16). За эти грехи Дух Святой еще не оставляет христи­анина.

О том же пишет прп. Исаак Сириянин: «Сколько раз иные каждый день преступают закон и покаянием врачуют души свои, и благодать приемлет их, потому что во всяком разумном естестве перемена происходит непреодолимым образом и с каждым человеком еже­часно происходят изменения».

О характере покаяния при таких прегрешениях так пишет еп. Феофан Затворник: «Относительно мелких греховных движений сердца, помыслов и т. п. нужно заметить следующее правило: как только замечено что-либо нечистое, тотчас следует очищать это внутренним

покаянием пред лицом Господа. Можно этим и огра­ничиться, но если нечиста, непокойна совесть, то потом еще на вечерней молитве помянуть о том с сокрушени­ем, и — конец. Все такие грехи этим актом внутренне­го покаяния и очищаются».

Вторые по степени грехи уже удаляют от нас Духа Божия.

Как пишет прп. Иоанн Лествичник: «Когда душа, предательски изменяя сама себе, погубит блаженную и вожделенную теплоту, тогда пусть исследует прилежно, по какой причине она ее лишилась, и на эту причину да обратит весь свой труд и всю ревность. Ибо пре­жнюю теплоту нельзя иначе возвратить, как теми две­рями, которыми она вышла».

Итак, если христианин заметил изменение своего состояния (потерю мира, радости и любви к ближним, наступление раздраженного состояния души, печали, уныния и т. п.), то он должен тотчас же искать тот грех, которым он прогневил Господа. И если христианин молится об этом, то он услышит в душе своей голос, указывающий ему на грех. Тогда надо каяться до тех пор, пока Господь не простит греха и Дух Святой снова не вернется в душу христианина.

Это познается по появлению умиления, теплоты сер­дечной, воцарению в душе тишины и мира. Мы всегда должны по этому проверять себя, «в духе» ли мы.

Нужно сказать, что обычная поговорка «он не в духе» имеет очень глубокий смысл, которого обычно не подо­зревают. Надо думать, что эта поговорка идет из стари­ны, когда люди различали состояние человека в Духе Святом Божием, сопровождающееся миром, спокойстви­ем на душе, и состояние «не в духе» — когда человек раздражен, озлоблен, угнетен, печален, уныл.

В своих записях «Моя жизнь во Христе» о. Иоанн С. дает всем для этого случая такой совет:

«Если согрешишь в чем перед Богом (а мы гре­шим премного каждый день), тотчас же говори в серд-це своем, с верою в Господа, внимающего воплю твоего сердца, со смиренным сознанием и чувством своих грехов, псалом 50-й "Помилуй мя, Боже..." и прочитай сердечно весь псалом.

Если не подействует он один раз, прочитай второй еще сердечнее, еще чувствительнее и тогда тебе немед­ленно возсияет от Господа спасение и мир душе твоей.

Так всегда сокрушайся: это верное, испытанное сред­ство против грехов. Если же не получишь облегчения, то вини самого себя: значит, ты молился без сокруше­ния, без смирения сердца, без твердого желания полу­чить от Господа прощение грехов, значит, душа твоя не болит от греха».

К третьему виду греха относятся более тяжкие, так называемые смертные грехи — такие, как, например, пре­любодеяние, убийство и т. п. Эти грехи требуют дли­тельного покаяния и за них обычно духовники накла­дывают епитимии и могут отлучить от причастия на некоторое, иногда длительное время. (( Среди смертных грехов имеется и хула на Духа Святого, которая, по словам Спасителя, «не простится ни в сем веке, ни в будущем» (Мф. 12, 31-32). По мнению затворника Георгия Задон­ского, к этому тяжкому греху относятся: 1) сознательное оскорб­ление святыни, 2) грех отчаяния (самоубийство), 3) расчет на милость Божию при сознательном проведении жизни в тяжких грехах.

По мнению Оптинского старца Никона, «хула на Святого Духа в том заключается, что человек верит в Бога и знает о законе возмездия, но в душе у него такая злоба, что он не в состоянии обратиться к Господу с раскаянием, потому и не может получить прощения». прим. авт.))

Когда кончается покаяние? Только со смертью. «Во всю жизнь твою считай себя и молись, как грешник, и будешь оправ­дан», — говорит прп. Исаак Сириянин.

«Тогда приидите, и рассудим... Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю. Если будут красные, как пурпур, — как волну убелю», — так покаявшимся говорит Господь устами пророка Исаии (Ис. 1, 18).

Приложение к главе 22-й

Покаянная молитва прп. Исаака Сириянина

Что важно вспоминать в покаянных молитвах? Оче­видно, свои грехи, свои наличные страсти и нерадение, и при этом помнить об искупительной жертве Христа и Его непостижимых величайших страданиях ради нас. Так именно построена нижеприведенная молитва прп. Исаа­ка Сириянина.

«Господи Иисусе Христе, Боже наш, плакавший над Лазарем и источавший над ним слезы скорби и состра­дания, прими слезы горести моей. Страданием Твоим исцели страсти мои; язвами Твоими уврачуй мои язвы. Кровию Твоею очисти мою кровь, и с телом моим сраствори благоухание Твоего животворящего тела. Та желчь, какою напоили Тебя враги, да усладит душу мою от го­рести, какою напоил меня сопротивник; страдания Тела Твоего, распростертого на древе крестном, к Тебе да воз­высят ум мой, увлеченный демонами долу.

Глава Твоя, преклоненная на кресте, да вознесет мою главу, заушенную супостатами. Всесвятые руки Твои, пригвожденные неверными ко кресту, к Тебе да возведут меня из бездны погибели, как обетовали всесвятые уста Твои. Лице Твое, приявшее на Себя заушения и заплевания от проклятых, да озарит мое лицо, оскверненное без­закониями.

Душа Твоя, Которую, будучи на кресте, предал Ты Отцу Твоему, к Тебе да путеводит меня благодатию Твоею.

Нет у меня болезнующего сердца, чтобы взыскать Тебя; нет у меня ни покаяния, ни сокрушения, которыми вво­дятся чада в собственное свое наследие. Нет у меня, Владыко, утешительных слез.

Омрачился ум мой делами житейскими и не имеет сил с болезнованиями возвести к Тебе взор. Охладело сердце мое от множества искушений и не может согреть­ся слезами любви к Тебе. Но Ты, Господи Иисусе Христе, Боже, Сокровище благ, даруй мне покаяние всецелое и сердце неутомимое, чтобы всею душою выйти мне на взыскание Тебя. Ибо без Тебя буду я чужд всякого блага.

Посему даруй мне, Благий, благодать Твою. Бездетно и вечно изводящий Тебя из недр Своих Отец да обновит во мне черты образа Твоего.

Оставил я Тебя, но Ты не оставь меня. Отошел я от Тебя — Ты прииди взыскать меня и введи меня на па­жить Твою, сопричти меня к овцам избранного стада Твоего, пропитай меня злаком Божественных таинств Твоих вместе с теми, у которых чистое сердце их — обитель Твоя, и в нем видимо блистание откровений Твоих — это утешение и эта отрада для потрудившихся ради Тебя в скорбях и многоразличных муках.

Сего блистания да сподобимся и мы по Твоей благо­дати и по Твоему человеколюбию, Спаситель наш Иисусе Христе, во веки веков. Аминь».